Par Baltkrieviju.Protams ,ka jaunatnei gribas tiekties pretī tiem eiropas labumien,Bet viņi īsti nesaprot kas viņus sagaida.Sagaida uzņēmumu izzagšana,prihvatizācij un cenu celšānās.Tāda ir demokrātijas maksa.Diemžēl.
Jaunatne ir par to,vecākā ir pret .Bet nu lai paši tiek skaidrībā...
Tonis2, 27.augusts 2020, 00:10
Re kur ļoti labs krievu ekonomista un privātā investora Andreja Movčana (nav ne opozicionārs, ne putinists, būtībā reālists) raksts par Baltkrieviju:
РЕНТА ПОДВЕЛА
То, что происходит в Белоруссии, понятно и экономически, и политически, и идеально вписывается в контекст «рентных революций», которые традиционно называют цветными. Кому интересно – поищите мою статью на эту тему. Белоруссия гордо производит 6000 долларов ВВП на душу населения (близко к верхней границе «зоны революций» снизу, стандарт для рентной страны 4го мира, третий начинается где-то от 8000 и тянется до 11-12), существенная часть ВВП сформирована скрытой рентой – транзитом российского экспорта и импорта, спец-условиями взаимодействия с Россией и пр. бенефитами от близости к Империи и умелого кокетства с ней и даже интима, но без вступления в прочный союз. Эта рента очень долго держала страну в стабильности даже не смотря на крайне неудачное с экономической точки зрения правление последнего диктатора Европы (собственно Белоруссия так и не выросла из экономических штанишек Горбачева, но Михаил Сергеевич примерял их к СССР на период планировавшегося подросткового перехода к китайской модели экономики, а Александр Григорьевич новых штанишек свой стране, постаревшей с тех пор на 30 лет, так и не сшил). 2014 а затем 2020 годы существенно сократили эту ренту и она аккуратно вошла в зону от 10 до 20% ВВП («зона нестабильности») – ренты еще хватает на то, чтобы подкупать силовой аппарат и узкую прослойку чиновной элиты, но уже не хватает на то, чтобы умилостивить граждан. Классическая картина, которую мы наблюдали в десятках стран, картина, фактически не имеющая исключений.
Исторически политические процессы в странах в зоне нестабильности крайне малопредсказуемы – именно потому, что ренты едва-едва хватает на сохранение лояльности элиты: маленькие изменения в ренте, в ВВП, в конъюнктуре, в способности лидеров к политическому маневру, в поведении внешних сил – и ситуация меняется на противоположную. Лукашенко не только очень плохой экономист, но и, судя по всему, очень плохой политик; и тем не менее предсказывать развитие событий невозможно: пока что плохому политику, окруженному узкой, но экономически жестко привязанной элитой и лояльными силовиками противостоит стихия без лидеров, программы, тактики и стратегии; нет ни попыток силового противостояния, ни расшатывания лояльности элиты, ни перекупания силовиков. В таком «действенном бездействии» шансы на стороне Лукашенко: митингов можно не бояться, на них власть не меняется; от забастовок рабочие страдают больше, чем власть. Эффект привыкания никто не отменял, если Лукашенко так же, как сейчас, пересидит еще две-три недели, а у его оппонентов ничего не поменяется в методах, накал скорее всего сам по себе сойдет на нет. Но Лукашенко конечно не будет просто так сидеть – он уже начинает менять повестку: предлагает изменения в Конституции, новые выборы, и будет дальше продвигать эту переговорную позицию: «Вы хотите выборов – будут вам выборы, да еще и по новой, лучшей Конституции; не хотите считать меня президентом – на здоровье, считайте И.О. до новых выборов». Еще неделя-две и у оппозиции будет альтернатива: или соглашаться на план Лукашенко и оставлять себе возможность бороться на референдуме и новых выборах, или непримиримо наблюдать как спадает энергия протеста и всё заканчивается ничем до 2025 года (а к 2025 году Лукашенко выучит все уроки 2020го).
С уверенностью можно сказать лишь одно – если вдруг власть в Белоруссии сменится в ближайшее время (она когда-нибудь сменится, но возможно существенно позже, чем многим хочется), это будет не концом, а только началом процесса и периода нестабильности. Опыт Киргизии в этом смысле очень показателен – да и не только Киргизии. Есть у революции начало – нет у революции конца.
